Другая дверь вела в помещение, которое на первый взгляд выглядело как обычная больничная палата. Обычная, если не считать единственного маленького окошка под самым потолком да звуконепроницаемых стен. Они не сразу заметили тело, безжизненно распластавшееся на стоящей у стены кровати. Вики застыла в дверях, не отрывая от него взгляда. Казалось, весь мир вихрем закрутился вокруг нее, и каждая его разрозненная частица отчаянно металась в поиске причитающегося только ей одной места.

Все лицо Селуччи было покрыто кровоподтеками. Кровь запеклась в уголке губ, кулаки разбиты, одежда порвана. Его били. Сердце билось куда медленнее, чем обычно. Наркотики! Их запах явственно ощущался в воздухе. Руки и ноги Майка перехватывали широкие кожаные ремни. Детектив был намертво прикручен к койке.

Вики с трудом поборола в себе желание сломя голову броситься к нему, освободить, обнять, унести подальше от этого проклятого места. Но пока все вокруг было спокойно, и ради него самого следовало сначала выяснить, что же с ним сделали. К тому же у него могли быть переломы, уж не говоря о еще более серьезных травмах. Совладав со своими чувствами, Вики медленно подошла к койке и принялась осторожно освобождать его от пут. Позже она даст выход своей силе. И, несомненно, кто-то за содеянное поплатится.

– Майк? Ты слышишь меня?

Ответа не было. Женщина бегло осмотрела друга. На первый взгляд, ничего серьезного.

– Майк, давай же! Приходи в себя!

Пульс был ровным. Вики нежно провела рукой по его разбитому лицу, по взъерошенной копне волос.

Генри все это время стоял на пороге. Найти в себе сил подойти ближе он не мог. Вики совсем про него забыла, и только сейчас вампир понял, насколько сильно это его ранит. За всеми их выяснениями отношений, взаимными нападками, борьбой за передел территории он успел забыть, как сильно любил ее когда-то. Да и теперь любит. Несмотря ни на что. В этот момент Генри Фицрой ненавидел своею соперника сильнее, чем когда-либо.

Однако это яростное ощущение оказалось мимолетным.

Имеет ли смысл ревновать к смертному? Разве может он тягаться с подобными им существами? Их любовь с Вики была скреплена кровью и возродилась в крови...

Вампир не смог сдержать торжествующей улыбки. Все многовековые традиции рассыпались в прах. Эта страсть, охватившая их по окончании ужасной резни, кровью омытое перемирие и то, что можно было бы, хоть и с определенными оговорками, назвать, несмотря на все их многочисленные разногласия, дружбой – все это значило чрезвычайно много.

Он не мог ненавидеть Селуччи теперь, когда ему, Генри, почти что удалось вернуть любимую женщину, получить от нее столь много, что это просто не укладывалось у него в голове.

– Я чувствую запах седативных средств. Постарайся разбудить его.

Вики ринулась к двери, пытаясь собственным телом заслонить дорогого ей человека. Потребовалась пара секунд, чтобы она поняла, что к ней обращается Фицрой, и еще какое-то время, чтобы вспомнить, что он ей не враг.

– А откуда ты это, собственно, знаешь?

– Приходилось иметь с ними дело.

– Честно говоря, знать, где ты набрался подобного опыта, – пробормотала, склонившись над Селуччи, Вики, – мне не слишком бы и хотелось.

Аккуратно сняв с правой ноги Майка носок, она сильно надавила на точку между большим и соседними с ним пальцами.

Нога дернулась.

– Что ты делаешь?

– Акупунктуру. Я разрабатываю точку на стопе, которая при воздействии на нее помогает выйти из состояния наркотического опьянения.

– Каким образом это происходит?

– Понятия не имею, – огрызнулась Вики. – Мне этот способ показал один пожилой кореец. Мы его обычно использовали, чтобы привести в чувство задержанных в состоянии наркотического опьянения. Если этот прием не помогает, значит, человек уже мертв. Ну давай же, Майк! Приходи в себя!

Через несколько секунд детектив застонал и уже самостоятельно дернул ногой. Когда ему удалось наконец открыть глаза, Вики обняла его за шею. Окинув подругу затуманенным взором, он моргнул, и его веки снова стали медленно опускаться.

– Майкл Селуччи! Не смей закрывать глаза, когда я с тобой разговариваю!

– Господи, Вики... ты говоришь... совсем как... моя... бабушка!

– Вот, значит, как!

Прижавшись к его разбитым губам, она нежно слизнула с уголка его рта капельку крови.

– Я... не хотел... тебя обидеть. – Селуччи с трудом сфокусировал взгляд. – Где это я? Эй, ты что делаешь?

– Хотела удостовериться, что у тебя нет переломов, до того как мы двинемся отсюда.

– Разумно. – Майк нахмурился. – В каком смысле "мы"? – Он медленно поднял глаза и заметил по-прежнему стоящего в дверях Генри. – Что это... перемирие?

Взгляды мужчин на секунду скрестились, затем Генри мягко произнес:

– Пропали не только вы, но еще и фургон. Пришлось ехать на моей машине.

– Вы могли просто... одолжить Вики свой "БМВ".

– Ну уж нет. Помнится в прошлый раз, когда она воспользовалась моей машиной, ее тут же сбил грузовик.

– Да... Но в тот раз за рулем сидела не она.

– Хватит выяснять отношения! Между нами в самом деле перемирие. Ясно? – Вики нежно повернуло голову Селуччи так, чтобы он мог снова посмотреть на нее. – И так как ясно, словно божий день, что эти милые люди, вырезающие чужие почки, очень скоро сюда заявятся, нам следует поспешить. Как ты себя чувствуешь? Мы можем тебя отсюда забрать?

– Нет.

– Что "нет"?

– Вам нельзя забирать меня отсюда.

– Почему? Что они с тобой сделали? – Голос женщины задрожал от гнева.

– Ничего особенного, только похитили. По-прежнему ощущая страшную слабость, Майк попытался сесть, но потерпел неудачу. У детектива даже не было сил протестовать, когда Вики без малейших усилий приподняла его одной рукой, поправила поудобнее подушки и бережно помогла лечь обратно.

– Вы должны оставить меня здесь...

Селуччи пытался найти слова, которые могли бы убедить подругу сделать так, как он говорит. Убедить Вики никогда не было простым делом!

– Если вы увезете меня отсюда, нам не удастся выяснить, что происходит в клинике.

– Послушай, мы прекрасно знаем, что здесь происходит!

– Ерунда! Мы не знаем ничего, кроме того, что кто-то сильно занервничал, заметив за собой хвост, который мог оказаться полицейским, вот и все.

Детектив коротко рассказал о том, что с ним произошло. Вики слушала его не перебивая, не удержавшись от разочарованного возгласа лишь раз, когда поняла, что он не имеет ни малейшего представления о местонахождении их фургона.

– Мы начнем беспокоиться о фургоне чуть позже, когда у нас будет больше времени, – попытался убедить ее Селуччи.

Вики бросила на приятеля сердитый взгляд.

– У нас было бы значительно больше времени, если бы у тебя была голова на плечах!

– Будем считать, что я работаю под прикрытием.

– Твоя безумная затея мне скорее напоминает балансирование над пропастью без страховки, – криво улыбнулась женщина.

– Вики, постарайся понять. Может быть, эти люди вовсе не те, кто нам нужен. Вполне возможно, что торгуют они наркотиками, а вовсе не трансплантатами. Что тогда? У нас нет никаких улик, только похищение и незаконное удержание. Этого недостаточно.

– И угнанный автомобиль. – Слегка дотронувшись до синяков на его щеке, она добавила: – И еще избиение.

– Удастся квалифицировать как самозащиту. Я его тоже неплохо отделал.

– Майк, мы на правильном пути. И ты прекрасно это понимаешь. И ты, и мы не случайно оказались в одном и том же месте. Уж слишком часто упоминается в последнее время имя Рональда Суонсона. Это никак не может быть совпадением. Сначала выясняется, что этот благодетель человечества является основателем клиники для больных с последней стадией почечной недостаточности, затем мы находим здесь тебя, причем привязанного к кровати и избитого. На мой взгляд, вполне достаточно.

Ее глаза опасно засеребрились. Селуччи успокаивающе погладил подругу по руке.